Сайт о музыке вообще

и о РОКе в частности...

Меню сайта

 

 

Начало в части 2
На деле это означало, что в нем может удобно разместиться всего двести человек; перед остальными сверх этого числа, какие бы у них ни были билеты, двери просто закрывались. Обитые темно-серой тканью кресла ряд за рядом тянулись в глубь узкого зала, задние ряды терялись в полумраке, сценой была бетонная плита размером двенадцать на шесть метров, покрытая ковром. Это крохотное помещение не шло ни в какое сравнение с громадными концертными сооружениями «Синсаунд», где компания делала деньги, но музыкой именно для таких залов зарабатывал на жизнь композитор Деймон Эддингтон. Даже если в этом зале действительно не было ничего хорошего, его акустическая система отличалась совершенством: ряд идеально подобранных и расставленных на точно рассчитанных расстояниях друг от друга динамиков тянулся вдоль сцены, в самом центре сцены возвышалось настоящее произведение искусства — музыкальная стойка, оборудованная пультом управления новейшей конструкции.
Скользнув в безопасную темноту за занавесом, Майкл нервозно пригладил волосы, затем вышел через заднюю дверь сцены и направился к главному входу. Даже билетер не знал его, чтобы войти в зал, не покупая билета, пришлось показывать удостоверение работника «Синсаунд». Острое ощущение своей анонимности страшило Майкла и почти лишало способности дышать. Он снова почувствовал себя почкой на голой ветке дерева, которой никак не дают распуститься, и тут же в памяти всплыл образ Эддингтона, на его глазах стремительно катившегося к закату жизни. Если покойный композитор так долго нес груз одиночества и постоянно ощущал себя почкой, которой не дают распуститься, нет ничего удивительного, что он рехнулся.
До начала оставалось еще двадцать минут, но Майкл был уверен, что никакой дополнительной подготовки больше не требуется. Менее чем через полчаса наступит ситуация «сделай или умри», последний миг его сурового испытания в трехмесячной упорной работе над тем, что осталось от Эддингтона и Моцарта. Он по-настоящему трусил и был бы рад от всего отказаться.
s